Живи, Париж...

Думаю, как и все, о Париже...
В эту ночь я не спала, пока оттуда не пришли известия, что театр взят штурмом и уцелевшие заложники освобождены.

Для москвичей все эти сюжеты - неизбывно кровоточащие, даже если никто из близких не был взорван в домах, не погиб при взрывах в метро и не стал жертвой "Норд-Оста" (про общность почерка я не буду рассуждать, тут найдутся и уже нашлись другие аналитики, как любители, так и специалисты).
Я о другом.

Признаюсь: в течение нескольких лет после Беслана и "Норд-Оста" я, отправляясь с сыном или даже одна на какой-то спектакль или концерт, всегда брала с собой маленькую бутылочку воды и шоколадку. Временами решение оказывалось вполне практичным: ребенок просит то попить, то конфетку, а в буфете очереди и безумно дорого. Но на самом деле взять воду и еду заставлял даже не страх (нельзя же бояться годами напролёт 24 часа в сутки!), а инстинкт.

После тех событий Москва ощетинилась рамками металлоискателей, каждую дверь начали охранять угрюмые парни в чёрном, перед концертом просят открыть даже небольшую дамскую сумочку...

Мы привыкли к этой мрачной полицейщине, хотя вряд ли она сделала наш город вполне безопасным. Зато из Москвы ушла настоящая радость. У нас больше нет "праздника, который всегда с тобой". Праздник для нас - это оцепления в центре, закрытые станции метро, металлические ограждения, рамки, полицаи с рациями и собаками, иногда конная полиция, "скорая помощь" наготове и автозаки где-нибудь в пределах видимости. Нормальные москвичи на эти мероприятия по доброй воле не ходят. Если случается проходить мимо таких "народных гуляний", то втягиваешь голову в плечи и стараешься прошмыгнуть поскорее.

Возможно, дух Москвы всё-таки не погиб, а лишь ушёл в подполье, и когда-нибудь снова даст о себе знать.
Сейчас носители этого духа несут цветы к французскому посольству и выражают своё сочувствие и солидарность всеми другими доступными средствами.

Я не была в Париже, и меня ничто с этим городом не связывает. Но я скорблю вместе с парижанами и всеми французами и друзьями Франции.
Хочется верить, что шок от страшного потрясения пройдёт, великая нация сохранит верность своим идеалам, а жизнь, любовь и радость восторжествуют.